Array ( [0] => 2829 [1] => 2836 [2] => 2850 [3] => 2860 [4] => 2871 [5] => 2883 [6] => 2890 [7] => 2898 [8] => 2921 ) 1
0
28 марта
Загрузить еще

Как пограничники за «серебром» ходили

Как пограничники за «серебром» ходили
Фото: Пес Боня живет на борту уже три года.

 Пролив закипает от суеты. Третий месяц кряду здесь - между Азовом и Черным морем - десятки судов огромными сетями «вычерпывают» хамсу. Для местных рыбаков это не просто промысловая рыба, которую они ласково называют «Керченским серебром», это символ города. Его гордость и благосостояние. Осенью ее косяки как раз идут из быстро остывающего Азовского, в более теплое Черное море, чтобы перезимовать.

 Обычно в ноябре здесь уже нет рыбы, но этот сезон особый. Из-за аномально теплой осени хамса не очень-то и торопится на юг, а вместе с ней в проливе остаются и браконьеры, контрабандисты, которые умело маскируются под рыболовов. Именно их и вылавливают украинские и российские пограничники, которые в этом году впервые решили объединить свои силы. 

 Танковый двигатель разгоняет катер до 70 километров в час

 Патрулировать выходят чуть ли не каждый день. Лишь во время сильного шторма корабли и катера стоят у причалов. Весь флот керченских пограничников - с десяток таких скоростных, маневренных судов. В непогоду за тем, что происходит в проливе, следят локаторы или самолеты. В этот раз командование решило, что на дежурство в море пойдут два судна: большой катер «Арабат» с установленной на носу пушкой и малый скоростной катер морской охраны «Калкан». Я попал на второй.

 По контракту служба у пограничников начинается с половины девятого утра. К этому времени на причале заканчиваются все приготовления, на судах запускают прожорливые дизеля. Сегодня наш патруль идет на север Керченского пролива, чтобы встретиться с российскими пограничниками. 

 - На «Калкане» установлен переделанный танковый двигатель, - закрываясь рукавом от едкого облака выхлопных газов, повисшего над кормой, говорит моторист-рулевой, старший матрос Александр Долгополов. - Этот пятицилиндровый «монстр» разгоняет катер до 70 километров в час за несколько секунд. Он, конечно, мощный (до полутысячи лошадиных сил), но не особо-то экономичный - «проглатывает» более 70 килограммов соляры в час. Такой катер может находиться в автономном плавании до 12 часов.

 Стреляем после предупреждения

 Шум корабельных двигателей оглушает, а от дыма начинает першить в горле и слезятся глаза. Крепко цепляясь за корпус катера, спускаюсь на палубу. Небольшие волны медленно покачивают судно из стороны в сторону. На борту шесть пограничников. Двое из них - члены осмотровой группы. У них особые полномочия - они могут высадиться с проверкой на любое судно в проливе. Катер, как кузнечик подпрыгивая на волнах, быстро набирает ход. Я с трудом удерживаюсь на ногах, уцепившись за (как оказалось) весьма к месту приваренный поручень. Брызги летят за шиворот, от них нет никакого спасения.

 - Это еще ничего, тряска терпимая, идем всего 15 узлов (около 28 километров в час) из 32 возможных, к тому же погода «шепчет», - успокаивает старший радиометрист катера морской охраны, член осмотровой группы, старший матрос Петр Скворцов. - Сейчас волнение около одного балла, а если двигаешься на такой скорости при 3-4 баллах, катер начинает выпрыгивать из воды вверх на полметра.

 На груди у бывалого «морского волка» надет черный жилет, а у бедра на ремне болтается кобура.

 - А стрелять в нарушителей границы можно? - спрашиваю у бойца.

 - Только в крайних случаях, а вообще мы можем остановить и проверить любое судно, - отвечает моряк.

 - Даже гигантский танкер?

 - Только если он находится в подконтрольном нам Керченском проливе, - уточняет пограничник. 

 Контрабанда? Наркотики? Нелегалы?

 Катер дает полный ход, мы с Петром спускаемся в каюту, где безопаснее. Трясет здесь сильнее. Очень тесно, зато нет брызг, холодного ветра и шума.

 - Сначала мы связываемся с судном по рации и приказываем остановиться, - пограничник продолжает объяснять процедуру осмотра. -  После этого я и старший группы высаживаемся на борт. В этот момент может произойти что угодно, поэтому у меня есть спецсредства.

 В карманах на жилете компактно размещены наручники, газовый баллончик, сигнальная ракетница, фонарик и аптечка. В продолговатой кобуре пистолет Макарова, рядом резиновая дубинка, а на голове шлем из прочного полимера и защитные очки на резинке.

 - Первым делом мы проверяем все бумаги, разрешение на вылов рыбы, маршрут, паспорта экипажа, - поясняет пограничник. - Потом осматриваем отсеки на наличие контрабанды, наркотиков, людей, предметов, представляющих культурную ценность. Все шкафчики и отсеки открывают нам члены экипажа, наше дело только командовать и тщательно смотреть. Старший группы свободно разговаривает на английском, ведь в проливе очень часто ходят иностранные суда.

 Между двумя берегами

 Через 15 минут пути вижу в иллюминаторе российский порт «Кавказ». Гигантские топливные баки на соседнем берегу ослепляют отраженными солнечными лучами. На якорной стоянке болтаются сухогрузы, танкера и краны. На западе от него порт «Крым» и одиноко стоящие развалины построенной турками в начале XVIII века крепости Ени-Кале. Мы посередине. Это самая узкая часть пролива - расстояние между российским и украинским берегом всего 4 километра. Во времена Османской империи укрепление, вооруженное множеством пушек, служило своеобразной погранзаставой. А за проход по проливу турки взимали мзду.

 - Несколько лет назад был случай, когда парень из Краснодарского края вплавь за несколько часов добрался до Крыма, - вспоминают пограничники. -Тогда мы отправили его обратно в Россию на пароме.

 Морской узел дружбы

 Впереди стоят два судна. Одно из них синего цвета - это российский пограничный буксир «645». 

 - Сейчас подойдем к российским коллегам поздороваемся, - круто выворачивая руль то влево, то вправо, говорит капитан катера «Калкан» Евгений Шкеред. - Мы уже связались с буксиром по рации - они готовы начать проведение совместного осмотра. 

 Несколько секунд и мы рядом. Пограничники, предварительно надев ярко-оранжевые жилеты, приветливо здороваются с коллегами и скрепляют дружбу, а точнее два судна, переброшенными канатами.

 На буксире «645» жизнь течет своим чередом. Кто-то готовит еду, кто-то занят бумажными делами, на палубе стоит тазик с постиранным бельем. Пока руководители осмотровых групп договариваются о совместной работе, с борта российского буксира спускают надувную моторную лодку. Мы в свою очередь также заводим двигатель, отдаем концы и идем к рыболовецкой шхуне, стоящей неподалеку. По нашим данным, она пришла в пролив из Одессы. На ее борту 11 моряков и три тонны хамсы.

 Мой капитан Евгений Шкеред связывается с большим катером «Арабат», чтобы тот прикрывал наш маневр. Вооруженное до зубов судно изрядно проигрывает в скорости нашему маленькому катерку, поэтому только подходит к объекту осмотра.

 Связь между собой пограничники держат не только по рации. Они уже давно эксплуатируют мобильные. Правда на кордоне такой способ коммуникации иногда сильно бьет по карману. 

 - Здесь часто включается роуминг, на дисплее телефона то и дело появляется значок иностранного мобильного оператора, - показывают телефоны матросы. - Одно полученное SMS здесь стоит порядка 6 гривен. Поэтому лучше на дежурстве аппарат отключать.

 Пес Боня: родился и живет в море

 Полдень. В Азовском море начинается качка, волнение около двух баллов. Мы в 12 морских милях (22 километра) от Керчи. К левому борту рыболовецкого судна «Вика» подходят сразу два плавсредства: наш «Калкан» и российская моторная лодка с тремя пограничниками.

 При виде правоохранителей на борту шхуны жизнь как будто замерла. Аппетитный запах свежевыловленной рыбы резко бьет в нос. Повсюду мешки с солью и деревянные ящики. Команда тихо сидит на корме, капитан предъявляет документы пограничникам сразу двух стран. С корабельной надстройки доносится собачий лай.

 - Это наш талисман, пса зовут Боня, он настоящий «морской волк», родился и живет на борту уже три года, чужих на палубу не пускает, несет постоянную вахту, - говорит боцман Александр Блинов. - Рыбы на борту всегда много, но ест собака исключительно мясо, к морепродуктам пес равнодушен.

 Не свисти и не говори о кроликах

 Судно ловит хамсу уже два дня.

 - На борту заканчивается пресная вода, - говорит капитан. - Шесть тонн исчерпались, поэтому планируем взять курс в порт Керчи.

 - А чем ловите?

 - Тралами, - поясняет боцман. -  Но рыбы уже мало, трюмы полупустые - косяки хамсы почти ушли к берегам Грузии. А вот в начале осени работали почти круглосуточно, была и килька, и хамса, ловили по 13 тонн за день. А вот сейчас преимущественно работаем поутру, когда идет хамса.

 По словам рыболовов, главная сложность в их работе - это сильный ветер, качка и дырки в 30-метровых сетях. Но чтобы улов был хороший, приходится неукоснительно следовать и морским традициям.

 - Свистеть на борту нельзя: считается, что это к урагану, - говорят рыболовы. - Еще нежелательно вспоминать кроликов и зайцев - улов будет плохой. К тому же у нас есть приметы по понедельникам и в пятницу 13-го в море не выходить: это тоже плохо.

 Экипаж «Вики» не скоро свернет удочки. Куковать тут они планируют до Нового года.

 - Мы работаем по украинско-российской научной программе, - говорит капитан судна Сергей Манков. - По документам мы не занимаемся промыслом, а занимаемся наукой. На борту есть даже специалист, который осматривает и меряет рыбу.

 - Зачем тогда ловите по несколько тонн и засаливаете хамсу? - интересуюсь.

 - Выбрасывать морепродукты нехорошо, излишки мы продаем, все законно, - говорит капитан.

 Без улова

 По закону осмотр судна может проходить до трех часов. Но на этой шхуне пограничники нарушений не обнаружили. Нет здесь ни осетрины, ни наркотиков, ни беженцев. А потому, потоптавшись минут сорок, мы составляем акт об осмотре и отчаливаем.

 До берега домчались на полном ходу за полчаса. А вот большой брат - катер «Арабат» - остался. Ему еще предстоит проверить шесть судов, ловящих рыбу в этом районе. Возвращению был рад не только я, но и коллеги журналисты. Ведь твердая земля под ногами куда надежнее металлической, качающейся палубы.

 Кстати

 Контрабандистам готовят троянского коня

 На базе у пограничников стоит конфискованная за незаконный лов рыбы турецкая шхуна. Ее переоборудуют в корабль поддержки.

 - Шхуну «Баба Хасан» задержали в нашей экономической зоне в апреле этого года, - рассказал «Комсомолке» заместитель командира Керченского отряда морской охраны по работе с личным составом, капитан 2 ранга Александр Коваль. - По решению суда теперь судно принадлежит нам. Сейчас проводим небольшой ремонт и переоборудование плавсредства. Скоро оно будет нести службу как корабль специального назначения. Станет вылавливать из моря незаконно поставленные сети. Но главное, что любой нарушитель примет «Баба Хасан» за своего и подпустит его очень близко. 

 У конфискованного пограничниками судна уже есть имя - «Оникс». Через несколько месяцев он выйдет в море.

 Только цифры

 Всего кораблями и катерами морской охраны Госпогранслужбы Украины в период с 20 октября по 14 ноября 2010 года:

 осмотрено - 60 судов;

 осмотрено совместно с российскими пограничниками - 15 судов;

 задержано - 3 суда;

 составлено протоколов - 5;

 наложено штрафов - 4;

 изъято браконьерских сетей - 300 метров.