Array ( [0] => 2829 [1] => 2836 [2] => 2850 [3] => 2860 [4] => 2871 [5] => 2883 [6] => 2890 [7] => 2898 [8] => 2921 ) 1
0
Загрузить еще

Что пленные немцы построили в Симферополе?

 - Насколько сегодня молодежь знает историю Великой Отечественной?

  - Весь мир плохо знает историю. Я помню, в 1965 году был такой проведен опрос. Во французском метро останавливали молодых людей и спрашивали их, кто с кем воевал в Первой мировой войне. Ответы были самые разные: Рузвельт против Сталина, Гитлер с Рузвельтом против Сталина. В основном все сходились, что американцы и немцы воевали против русских. То есть французы тоже ничего не знают. Но для них Вторая мировая война приблизительно то же самое, что Наполеон, что Первая мировая война. Они совершенно с этим не носятся. Мы же зациклись, мы совершенно забыли Первую мировую войну, мы разрушили могилы, не знаем героев Первой мировой войны. Уже в общем-то нет реальных участников войны. А фронтовикам Великой Отечественной по 85 лет. Им тяжело выступать перед детьми. Забывать Великую Отечественную войну, конечно, никогда нельзя.

  - Когда начали отмечать День освобождения Симферополя?

  - После 70-х годов. До этого даже никому в голову не приходило, что есть день такой.

  - Разве это не праздник?

  - Тут, на мой взгляд, есть перебор. Представьте, я получаю приказ: направить учеников 9-11 классов на Вахту памяти в учебное время. 11-е классы сейчас ходят к репетиторам, готовятся к тестированию, и я сейчас их должен сорвать с занятий. Лично я бы, как родитель, никогда бы этого сделал. И ученик толковый никогда на это не пойдет. И я как директор сказал: не пущу. Мы провели педсовет и приняли решение учеников с уроков не снимать, потому что резонанс будет совершенно другой. А что происходит 9 мая?

  - В смысле?

 - Мы - все школы города - становимся в живой коридор и приветствуем ветеранов. Но что происходит в действительности? Приезжает одна машина с ветеранами, а дальше идет колонна из различных партий. Причем, как я заметил, почти в каждой колонне идет мой ученик и несет флаг. Мы потом его спрашиваем, а как ты туда попал? Мне заплатили 50 гривен, и я шел. Другие дети спрашивают: почему нам не платят?

 И вообще, что значит снимать с уроков? Люди платят за учебу. А власти не понимают. А манипулировать учениками, как статистами, это преступление.

  - Ну, хоть мемориальные доски в городе появились. Тоже память.

  - Симферополь нарядили мемориальными досками. Здесь жил, условно говоря, Герой Сидоров. А этот Сидоров родился бог знает где, воевал бог знает где. В Крыму он жил только последние десять лет и умер. Чему учит эта мемориальная доска? Я понимаю, когда мы говорим: этот мальчишка учился, жил на этой улице, учился в этой школе, стал героем, потому что мы его таким воспитали! А тут? Люди помнят их стариками, и это имеет отрицательный резонанс. Я как краевед считаю, что мы должны помнить своих - Луцкий, Вильямсон, Аметхан-Султан. Мы их воспитали.

  - То есть и переименования улиц вам не по душе?

  - Это просто шквал. Первая улица, названная в честь участника войны, была улица Мокроусова. Он умер в 57-году. Потом улицу Новосадовую переименовали в Козлова. И пошло-поехало. Среди партизан даже пари устраивалось: вот, я умру, назовут в честь меня улицу или нет. И тут был перекос - рядовой партизан умер, в честь него улица, а генерал-фронтовик - тишина. Я считал - соотношение в пользу партизан. Потом одним указом стали называть именами всех командиров дивизий, полков… И вот пошло: улица генерала такого-то, улица такого. И опять маразм. Одна улица - в честь маршала Василевского, маршала Жукова, но улица Буденного. А он что, не маршал? А улица Генерала Васильева? Ну нет воинского звания «генерал», есть «генерал-лейтенант», «генерал-майор», «генерал-полковник». Вообще, любое имя в названиях - это глупо, оно несет двойной смысл.

  - Теперь вы перегибаете!

  - Севастопольцы обратились с просьбой назвать улицу в честь командующего 8-й армией, которая освобождала Севастополь.

  - Логично!

  - Логично. Но у него фамилия Хрюкин. Звучит неблагозвучно. И решили отказать. И вообще, вы заметили, как наша молодежь говорит? «Ты где живешь?» На «Жучке»? Девочка говорит: я Куйбышатник проезжаю. Куйбышатник, Жучка, Пушкарь. В мои годы никому в голову не приходило назвать Пушкинскую Пушкарем. В Севастополе - Хрусты (Хрусталева), Остряки (Острякова). Мы бы сказали: у девятки или дальше - у Черной аптеки. А вчера услышал: на Крестах встретимся.

  - А вот район называют «Живые и мертвые».

  - Когда он создавался, там рядом кладбище было, потому его так и назвали. Как раз в то время вышел прекрасный фильм Симонова «Живые и мертвые». Вот вам и ассоциации. Потом вышел фильм «Щит и меч», первая серия которого называлась «Приказано выжить». Народ район Маршала Жукова так и назвал - автобусы не ходят, воды нет. Район Марьиной рощи - там огромная длинная стена. Тут же появилось название «Западный Берлин», потому что он отгорожен этой стеной.

  - Почему такая чехарда с нумерацией домов на Мате Залки?

  - Совершенно уникальный район. Для нормального человека - Мате Залки как «елки-палки». Что это такое? А это псевдоним венгерского коммуниста Лукаша, который воевал в Красной Армии, причем лично участвовал в расстреле царской семьи. В честь него назвали улицу. Дома там перепутаны совершенно. Вот, дом 5, а рядом будет 17, дальше 25, нужно с Сусаниным ходить. Я объясню почему. Не потому, что хотели от ЦРУ зашифровать. Там была огромная воинская часть. И когда эта часть стала сниматься, то постепенно участки стали застраивать, снесли казарму - застроили место. И поэтому они методом бог знает каким этот район застроили, и нумерация получилась непонятная.

  - Танк возле Верховной Рады Крыма действительно первым ворвался в Симферополь?

  - Нет, это все условно. Я разговаривал с человеком, который устанавливал его. Когда работал в автоуправлении, начальник одного из отделов управления, Айвазовский, мне рассказывал, что он служил в 51-й армии и им велели выделить танк. Они из своих каких-то соображений взяли именно этот танк. И вообще, историй с этими памятниками много.

  - А за границей ставили такие памятники, технику?

  - 39-й полк участвовал в освобождении Софии. Им поступил приказ - один самолет оставить как памятник. И главный инженер взял самолет нашего земляка и забрал. Почему наш самолет? Потому что это был единственный самолет с воздушным охлаждением. Все остальные - с водяным. Он им столько нервов помотал, в технической службе не знали, куда его деть, очень много возни с ним было. Теперь в Софии стоит этот Пе-2, на котором штурманом летал наш симферополец Михаил Тревгода.


Фото: Сергей ТАРАДАЕВ

  - Где в Европе отметились симферопольцы?

  - Везде. Для меня было полной неожиданностью защита острова Ханка. Я о ней слышал, но она меня не касалась, пока не стал работать с «Книгой памяти», а там имена всех симферопольцев, которые погибли или пропали без вести. Открываю и читаю: Ханка, Ханка, Ханка… Думаю, Боже мой, туда послали служить симферопольцев, и они все там погибли. Анализируешь эту «Книгу памяти», и нет такого города, фронта, где не было бы наших земляков. Но классически считается, что наш фронт - это Прибалтика.

  - Почему?

  - Потому что 51-я армия освободила Крым, сюда призвали всех пацанов, которые подросли. Ведь когда началась война, им было по 14 лет, в 44-м - 18, их призвали и бросили в Восточную Пруссию, и они полегли там. Крымчане все там.

  - По наградам отцов можно изучать географию.

  - У моего отца точно такая же история - «За освобождение Болгарии», «За освобождение Белграда», «За освобождение Бухареста», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта». Причем интересно: те - за освобождение, а эти - за взятие. Пять медалей только за освобождение, потому что 39-й полк в составе вот этого 4-го Украинского фронта прошелся по всем этим пяти странам.

  - Пленные немцы не просились на ПМЖ в Симферополе?

  - Нет. Такого я не знаю. Во-первых, мы не были престижны. Они видели, как плохо мы живем. Они видели весь этот ужас, и никто не хотел оставаться. Таких претендентов не было. Наши оставались, а они - нет. Они работали, просто строили дорогу. Трасса Москва - Симферополь построена полностью немцами. Также они построили наш железнодорожный вокзал. Жили они в совхозе «Красный», госпиталь был у нас в 13-й школе. Они содержались терпимо.

  - Немцы переименовывали улицы в Симферополе?

  - Да. Когда пришли, они сразу же с десяток названий переименовали. Улица Ленина, например, их явно не устраивала. Но они шли сложным путем. Части вернули прежние названия. Вот бульвар Ленина снова стал улицей Вокзальной. Но они не стали возвращать такие имена: Александра Невского, Суворовская, Потемкинская. Те, что у церквей проходили. Петропавловской дали название Колокольная. А если улица была нейтральная, например, Трамвайная, - вернули.

  - Именами своих вождей не называли?

  - Ни одной с названием «улица Гитлера, или Муссолини, или Геббельса» не было. Единственное, что они привнесли, улицы Итальянская, Румынская, Немецкая. Однозначно можно сказать, что они вели себя в этом плане мудрее.

Но наши знали, что немцы вернули названия улиц. И когда Козлова забрасывали в Крым, ему сделали липовый паспорт и пишут: ты живешь на улице Дворянской, 15. Он пришел на явочную квартиру, а тут облава, немцы идут проверять паспорта. Он говорит:

 - Не волнуйтесь, у меня нормальный паспорт.

 - А что у тебя написано?

 - Дворянская, 15.

 Хозяин побелел:

 - Ты с ума сошел, такой улицы нет.

 - Ну, как это нет? Они же улицу Советскую переименовали.

 - Ну, они же не назвали ее Дворянской. Они назвали ее Главной.

Пришлось Козлову лезть под кровать со своим паспортом и прятаться.

  - Еще были эпизоды, связанные с переименованиями?

  - Уже в наши дни. Меня в горисполкоме просят, придите, мол, пришло письмо из Красного Креста. Какая-то женщина пишет. Я читаю ее письмо: «Я в Германии подружилась с парнем. У нас была любовь. Вот, сейчас я хочу его разыскать. Он жил в Симферополе. На кладбище, 5».

 Дело в том, что в Симферополе была улица Кладбищенская. И эти нюансы могли не ухватить. Цвинтерная, то есть Кладбищенская. Думаю, хорошо, я разберусь. Я иду, а Кладбищенская - это нынешняя Крылова. Я иду на Крылова, 5. По счастливому стечению обстоятельств, ничего не изменилось: тот же старый двор. Узнаю, есть ли довоенные жители. Прихожу к бабуле, спрашиваю: вам эта фамилия о чем-то говорит? Она говорит - это моя девичья фамилия. Называю ей фамилию, она говорит, что это ее дядя. Оказывается, он был призван в армию в 44-м, дошел до Германии, там познакомился с этой девушкой и сказал ей домашний адрес. Мне интересно, почему он не назвал эту улицу по-старому - Субхи? По идее, он должен был это название вспомнить.

 Кстати, все старые симферопольцы называли улицы их прежними именами. Моя бабушка говорила: «Сходи в магазин на Кантарную». Она не говорила - на Чехова. Поэтому я знаю все улицы, потому что жил в атмосфере двуязычия. И он, видимо, говорил, что живет на Кладбищенской, а не на Субхи. Пришли немцы. Субхи переименовали в Кладбищенскую.

 Справка «КП»

 Родился 6 мая 1946 года в Бухаресте, в семье советского офицера.

 Во время военной службы отца жил в различных авиационных гарнизонах:

 Туркестанского военного округа: Чирчик (Узбекистан), Ош (Киргизия), Мары (Туркмения). В 1957 году семья ввернулся в родной город. Окончил Симферопольский автодорожный техникум, а затем автодорожный институт, защитил кандидатскую диссертацию по истории в 2004 году. Работал шофером, механиком, главным инженером автопарка. Был депутатом горсовета.

 Сейчас директор общеобразовательной школы № 37, старший преподаватель КИПУ.

 Писатель, автор 10 книг, таких, как, к примеру, «Улицы Симферополя». Следующую книгу собирается посвятить топонимике и рассказать, как возникали названия сел, рек, гор.